Девятого января Вышгородский районный суд избрал меру пресечения в виде 60 суток содержания под стражей без права внесения залога 64-летнему Юрию Россошанскому, который подозревается в убийстве юристки Ирины Ноздровской. Арестованный признал свою вину. Но адвокаты дочери погибшей женщины – 18-летней Анастасии – сомневаются в причастности пожилого мужчины к преступлению. Они уже ознакомились с частью материалов дела и считают, что у следствия нет достаточной доказательной базы.
"Страна" поговорила с женой арестованного Ольгой. Она не исключает, что Юрий Россошанский мог специально себя оговорить.
Адвоката для защиты интересов мужа Ольга Васильевна даже не искала. Пока интересы Юрия Россошанского представляет государственный защитник, которому не надо платить.
– Мы с мужем полмиллиона потратили, пытаясь помочь сыну, – объясняет она нашему изданию. – Все сбережения отдали, в долги влезли. Бывали дни, когда ели одну "Мивину". Где теперь взять деньги, чтобы вытащить Юру из СИЗО?
Морской узел
Как уже рассказывала "Страна", судьбы двух семейств из села Демидов Вышгородского района Киевского области – Ноздровских и Россошанских – сплелись в тугой "морской узел" 30 сентября 2015 года. В тот день сын Ольги и Юрия Россошанских, 30-летний Дмитрий, находясь за рулем своего Lanos сбил насмерть младшую сестру Ирины Ноздровской – Светлану.
Дмитрий Россошанский (слева), его сестра Юля и их отец Юрий Россошанский, фото из семейного архива
– Будучи профессиональным юристом, Ирина Ноздровская решила сама представлять интересы своей семьи в суде, – вспоминает Ольга Васильевна. – Она добивалась максимального срока наказания для Дмитрия и настаивала на том, что он совершил ДТП "под кайфом". Хотя на самом деле сын был трезвым. Естественно, мы наняли адвокатов, чтобы защитить Диму от клеветы.
Впрочем, войной в зале судебных заседаний дело не ограничилось. На хуторе Советский в селе Демидов, где проживают семьи Ноздровских и Россошанских всего одна улица. Едва ли не каждый день враждующие стороны сталкивались лицом к лицу.
По словам 18-летней Анастасии Ноздровской, во время следствия по ДТП находившийся на подписке Дмитрий Россошанский избил ее возле местного сельмага. Причем так сильно, что девушка получила сотрясение мозга. В то же время Ольга Россошанская утверждает: в этом же сельмаге дочь и мать Ноздровские бросались на нее с кулаками.
– Ирина устроила настоящую травлю нашей семьи, – говорит, она. – Привозила к нашему дому журналистов и оскорбляла нас с мужем, провоцируя конфликт. Убедила жителей села, что в нашей семье все наркоманы. Я не стану скрывать, что после окончания вуза Дима работал поваром в столичных ресторанах, где пристрастился к спиртному и заработал цирроз печени и гепатит. Но к тому моменту когда произошло ДТП, он уже давно не пил. Болезнь не позволяла. Тем более он не употреблял наркотики.
В 2016 году Обуховский районный суд приговорил Дмитрия Россошанского к семи годам лишения свободы. Но Ноздровская оспорила это решение, потребовав восемь лет тюрьмы.
– Ирина постоянно педалировала в СМИ и Facebook тему наших родственных связей с экс-председателем Вышгородского райсуда Сергеем Куприенко, – продолжает Ольга Россошанская. – Утверждала, что он покрывает Диму. Но, поверьте, мы этого человека никогда не видели! Только слышали от родителей, что есть у нас такой очень дальний родственник. Но кто нас с мужем слушал? Ира крутилась в политических кругах в столице, у нее были связи с народными депутатами и журналистами. А мы простые люди. Нам нечего было ей противопоставить. 
Дмитрий Россошанский, фото из семейного архива
В конце минувшего года, Ирина Ноздровская обратилась в Апелляционный суд Киевской области с просьбой продлить срок наказания Дмитрию Россошанскому до восьми лет. В результате его дело было отправлено на рассмотрение в суд первой инстанции.
– Как раз в это время Дима попал по состоянию здоровья под амнистию, – вздыхает Ольга Васильевна. – Я так ждала сына на Новый год, так ждала… А когда поняла, что чудо не случится, совсем опустила руки. Знаете, я все время плакала. Просто сутки напролет лила слезы. А Юра… Он как-то сдал в последнее время: стал задыхаться, ходить ему было тяжело...
Очередной удар
В первый день нового года супругов Россошанских ждал очередной удар. Они узнали, что Ирину Ноздровскую нашли мертвой.
– Муж, когда об этом узнал, сразу сказал: "Ну все. Теперь вину, конечно, свалят на нас…" – продолжает Ольга Россошанская.
Информация о затянувшемся конфликте между двумя семьями действительно тут же оказалась в центральных СМИ. Не исключала возможной причастности Россошанских к смерти матери и Анастасия Ноздровская.
– Юра очень тяжело все это переживал, – вздыхает Ольга Россошанская. – Говорил, что теперь нас окончательно затравят, что мы обречены. Пятого января он приехал ко мне на работу в "Киевоблэнерго". Я как раз должна была получить зарплату и дать ему деньги на передачу для сына в СИЗО. И тут ни с того ни с сего муж протянул мне бумагу, на которой была нарисована схема Байкового кладбища, где похоронена его мать. Мол, его там тоже надо похоронить. Я, конечно, на него накричала, чтобы он выкинул черные мысли из головы. А потом прямо ко мне в кабинет вломилась полиция и задержала супруга. Юра словно заранее что-то чувствовал. В его сумке полицейские нашли рисунок кладбища и маленький ножик. Муж всегда его носил с собой. Хотя этим ножом даже колбасу нормально нельзя было порезать. Я еще смеялась, что с ним разве что "на лягушек ходить".
Записка Россошанского
После случившегося Ольга Васильевна поехала не домой в Демидово, а к дочери на Виноградарь. Не могла оставаться сама. Куда увезли ее мужа, она не знала. А под утро он приехал сам и сказал, что все это время был на допросе.
– После этого мы вернулись домой, – продолжает Россошанская. – И тут Юра меня спрашивает: "А что забрала полиция из моей сумки?". Позже выяснилось, что он написал письмо, в котором изложил всю нашу историю и свое отношение к ней. Он думал, что полиция это письмо нашла. Но они изъяли его у меня только 10 января во время обыска..jpg)
Записка Юрия Россошанского, в которой он отвергает причастность к убийству, фото: strana.ua
"…Беззаконие и бездействие властей в нашей стране довело меня до крайности. Я так жить не хочу. Прошу родных простить меня. Жена, дочь, внуки и сын Дима – я вас любил всю жизнь. Я за вас готов отдать жизнь. Все равно повесят убийство этой гадкой, подлой, лживой юристки – активистки на меня. Главное, чтобы не трогали жену, друзей моего сына и наших родных. Пусть лучше меня винят, хотя я этого не совершал. Это совершила преступление сама Ноздровская. Так как слишком много знала о депутатах, о предвыборных деньгах еще с 2012 года. Вот они ее и заказали…".
– Седьмого или восьмого января Юра снова поехал к дочери, – вспоминает Ольга Россошанская. – Но по дороге его задержали. Несколько дней кряду мы с дочкой не могли выяснить, где он находится. А потом он вдруг сам позвонил. Я его спрашиваю: "Юра, зачем ты признался на суде в убийстве Ирины Ноздровской? Зачем ты себя оклеветал?" А он мне отвечает: "Не переживай, ты под охраной". Я ему говорю: "Юра, ты в себе? Тебя что, обкололи чем-то?". А он опять мне про охрану… Позже выяснилось, что мне действительно предоставили охрану. 
Чета Россошанских с внуком, фото из семейного альбома
– И что этот его звонок означал?
– Я думаю, это был намек на то, что он сознательно принял такое решение. Муж больше всего на свете любит наших детей и ради них готов на все. К сожалению, добиться освобождения Димы путем судебных тяжб мы не смогли. Поэтому Юра мог заключить сделку с кем-то из больших чинов в полиции в обмен на амнистию для Димы. А что делать, если справедливости у нас в стране нет? Впрочем, я считаю, что Юра напрасно принес себя в жертву. Сейчас полицейским выгодно свалить на мужа всю вину (мол, быстро раскрыли такое громкое дело), и они могут пообещать все что угодно. А потом забудут о своих словах. И будут мои мужчины сидеть в тюрьме до бесконечности…
– А где был ваш муж 29 декабря, в день исчезновения Ноздровской?
– Дома. Около 14 часов к нам пришел сват и я накрыла стол. Мы втроем немного выпили. Потом Юра пошел провожать свата и вернулся около 18 часов. Я отправилась в дом, готовиться к Новому году. А муж остался в летней кухне, где частенько ночевал. Около часа ночи я ему позвонила и попросила принести зарядку для телефона (просто не люблю ночью ходить по двору), и он принес. Так что я уверена – муж никуда не уходил. Меня очень задели слова заместителя министра внутренних дел Вячеслава Аброськина. Он упрекнул нас во лжи. Мол, супруги спят в одной кровати и перезваниваются. И даже не подумал о том, что в нашем возрасте людям требуется личное пространство. Мы с Юрой прожили вместе сорок лет и привыкли прислушиваться к потребностям друг друга.
– А как вы думаете, кто мог убить Ирину Ноздровскую?
– Я не знаю, кто мог это сделать. Но могу предположить, что трагедия связана с ее политической деятельностью. Ира давно работала с народными депутатами, много знала и, возможно, перешла кому-то дорогу. Да и характер у нее был, мягко говоря, сложный. Впрочем, это лишь мое субъективное мнение. Я вас очень прошу, расскажите людям, что у нас нормальная семья. Мы с супругом всю жизнь работали, детей воспитывали, дом строили. Ну за что нам все это? Знаете, я бы очень хотела, чтобы дело Ирины Ноздровской было раскрыто. Конечно, своими действиями она довела нас с супругом до нервного истощения. Мне, например, все время хочется кричать: прекратите уже наконец травить мою семью! Но мы люди в возрасте, многое повидали и пережили. Для нас это не повод ее убивать. И я считаю, что человек, на самом деле совершивший это жуткое преступление, должен быть наказан.
Напомним, что убийца нанес Ноздровской больше десяти ударов ножом.
