После того как Александр Дубинский, народный депутат Верховной Рады от партии "Слуга народа", обнародовал свой скандальный пост о том, что партию правильнее было бы назвать "Слуга МВФ", "Страна" решила узнать, с чем связано такое заявление.
– Вы опубликовали двусмысленный пост на своей странице в ФБ. Дословно он звучит так: "Слуга МВФ. Мне кажется, это более точное название для нашей партии". Что вы подразумевали?
– Осознание того, что Верховная Рада зависима от МВФ.
– А как же Кабмин? Офис президента?
– Кабмин, по ощущениям, права голоса особого тоже не имеет – напишут, согласуют сверху, потом только действуют. Все решает Офис президента. Хотя я был уверен, что мы живем в парламентско-президентской республике. Теперь не уверен. Особенно после действий спикера Разумкова, который заблокировал создание следственной комиссии по НБУ и Фонду гарантирования по указке МВФ. Что сам признал. И это ведь не единичный случай.
Глава Антикоррупционного комитета Красносельская сказала на фракции, что согласовывает правки в законы с МВФ. То есть, получается, что мы страна под управлением МВФ, который здесь обеспечивает подходящие условия для вхождения в страну транснациональных корпораций и возврата их инвестиций, вложенных в Украину и обеспечение желаемой нормы прибыли за счет зачистки рынков. Если упрощенно, они говорят: мы вам дадим миллиард-два-три и не будем спрашивать, куда вы их денете, только продайте землю, дороги, порты и аэропорты. К слову, если не будем расследовать преступления Валерии Гонтаревой, не будем назначать независимых членов, молчать и ничего не делать – получим транш от МВФ. А на @уй такой транш? Получается, мы республика под управлением клуба кредиторов, который олицетворяет МВФ.
– И в чем заключается это управление?
– Например, когда мы рассматриваем законопроекты на заседаниях комитета. Если законы разрабатывались в Офисе или в Кабмине, то главы комитетов с каменными лицами говорят, что правки нельзя внести, так как это – позиция сверху. Если правка серьезная, то они говорят: "Мы там согласуем и вернемся с решением".
– Где там?
– Где-то там. Этого никто не знает.
– И все же чье влияние больше: Богдана, Гончарука, МВФ?
– МВФ. Я думаю, что, с одной стороны, это результат колоссальной долговой нагрузки. С другой – удобная ширма для решений по распродаже Родины.
– О чем речь?
– Массовая приватизация всего и вся, что и планирует сделать Кабмин.
– А точно планируют? Доходы от приватизации в проекте госбюджета-2020 заложены незначительные.
– Я думаю, дело в следующем. Если сейчас заложить планы доходов от приватизации в проект госбюджета, мы получим чрезмерный рост доходов и их трансформацию в рост ВВП, что запустит выплаты по реструктуризованным долгам имени Яресько. И тут же надо отразить в бюджете расходы на эти выплаты, а это миллиарды долларов. Кроме того, я думаю, Кабмин умышленно не показывает в бюджете будущую приватизацию еще и потому, чтобы не пугать граждан распродажей государства.
– Что-то еще, кроме земли?
– Да все. Мы же приняли закон о концессиях, готовы продать все подряд. Даже лесное хозяйство. Кабмин хочет приватизировать все лесхозы. И что получается: землю приватизируем, леса приватизируем, железку, почту, порты, дороги... И останется только воду и воздух приватизировать.
– Пытались ли вы дискутировать с правительством по идеологическим и концептуальным вопросам, например на личной встрече с Гончаруком или другим образом?
– Я пытался вести дискуссию с премьером и задать ему вопрос о пирамиде на рынке ОВГЗ. И выяснилось, что пирамида на рынке ОВГЗ, по мнению Гончарука, – это рост экономики, укрепление курса гривни на спекулятивных вложениях в ценные бумаги – это показатель роста доверия иностранных инвесторов к гривне.
– А как вы, как финансовый журналист в прошлом, вообще оцениваете уровень компетентности премьер-министра исходя из его ответа вам по ситуации с курсом?
– Как удивительный...
– Сколько Гончарук продержится на должности премьер-министра?
–Думаю, год у него есть. Поэтому я хочу, чтобы программа Кабмина была на год, а не на пятилетку. Если будет представлена программа сразу на пять лет, я голосовать не буду.
– Сегодня будут презентовать программу правительства в парламенте. Зададите вопрос по МВФ?
– Вряд ли получится. Нас заранее предупредили, что слово (по 2 минуты) будет предоставлено только главам комитетов. По моей последней информации, они пытаются выйти на Офис президента, Национальный банк и Министерство финансов, чтобы меня убрать из комиссии по отбору членов наблюдательных советов Госбанка. Они хотят, чтобы там были лояльные и зависимые от них люди.
– Вы один из самых медийных депутатов, чаще всего комментируете по сути проектов, но есть ощущение, что вы не в процессе и работаете особняком. Вас, а также других депутатов, посвящают в дела партии?
– Никого особо не посвящают. Многие законопроекты, которые появляются в зале, это законы, которые написаны не ясно, где и кем, которые затем подписывают лояльные депутаты. Например, закон 1053 (о кассовых аппаратах): на комитет прибежал депутат, который подписался под этим проектом с криками: "Бл@ть, меня попросили это подписать. Я подписал, прочитал и ох@ел".
– Он отозвал подпись?
– Нет, вносил правки. Пытался исправить ситуацию.
– Депутаты вообще читают законопроекты, за которые голосуют?
– В основном нет.
– А вы читаете?
–То, что мне понятно, читаю. А если непонятно – консультируюсь с коллегами. Со мной рядом сидит классный специалист по праву.
– А если не успеваете читать – голосуете?
– Нет. Я либо не голосую вообще, либо воздерживаюсь. Там, где я не уверен, – не голосую, а если не хочу поддерживать – воздерживаюсь.
– Передают ли вам "приветы" после таких коротких демаршей?
– Моментально.
– А кто конкретно, если не секрет?
– Куратор моей депутатской группы. У нас нет права на инакомыслие. Если ты не голосуешь или воздерживаешься – реакция моментальная.
– А как вы реагируете?
– А вы не знаете, как я обычно на такое реагирую? Это же не просто личное желание людей задавать мне подобные вопросы. Это их задача. Скорее всего, их за мое неголосование кто-то еб@т.
– Правда ли, что депутатам, дабы они меньше возмущались, начали платить деньги "в конвертах" в трех ставках: 5000, 10 000, 15 000 долларов?
– Ничего не могу вам по этому поводу сказать.
– А вам платят?
– Думаю, если бы даже такое было, то ко мне бы точно не подошли с таким предложением.
