"Страна" поговорила с 17-летним Александром из Одессы – тем самым, который во Львове пел Цоя на улице, из-за чего у него случился конфликт с нардепом от "Голоса" Натальей Пипой.
Нардеп упрекнула молодого человека за исполнение русскоязычных песен и вызвала полицию, после чего Александр почти неделю провел в приюте для несовершеннолетних за мелкое хулиганство (за то, что "послал" Пипу). Перепалку с одесским подростком Пипа сняла на видео и выложила на своей странице в Фейсбуке 2 июня.
После чего в соцсетях началась масштабная кампания в поддержку парня.
И сегодня в интервью "Стране" он впервые комментирует эту историю.
По словам Александра, в тот день во Львове он впервые выступал с гитарой на улице. Точнее, это было даже не выступление.
– Часто ли вы поете на улице?
– Я гитару в руках держу не так долго, чуть меньше года. Я по большей части самоучка. Играл и пел разве что в компании каких-то знакомых. У меня выступлений на улице еще ни разу не было, если не считать тот случай во Львове – и то, это не выступление.
– А что это было?
– Я приехал во Львов на три дня к своему другу Никите – отпраздновать его день рождения. Он там в хостеле работал. Мы вышли перекурить, сидели на ступеньках. Никита тогда отошел, ему позвонили по работе, буквально минут на пять. Я сидел, аккорды перебирал, брынькал на гитаре. Ну и спел "Пачку сигарет" – почему нет, подумал. Тут она (Пипа – Ред.) проходила мимо. И начала ко мне докапываться. Я сперва попросил нормально от меня отстать, сказал, что я, по сути, ничего не нарушаю. Она дальше меня доставала, доставала, доставала... Ну все уже – довела до точки кипения. Это нормально, у каждого человека есть свой порог. Потом – да, случилось то, что было на видео. Да, я ее послал. Ну, потому что так довести – надо еще уметь. А камеру она достала в тот момент, когда уже вывела меня.
– То есть тому видео, которое все видели, еще предшествовал разговор?
– Да, оно снято не с начала.
– А как долго длилась эта перепалка и о чем шла речь?
– Минут 5-7. Пипа говорила за русский язык, рашист и тому подобное, эти песни поют русскоязычные… Ну, эти песни не только в России – и у нас, и в других странах их тоже поют. Цой вне политики.
– Цой вне политики?
– Да. Он умер еще до распада Союза, до образования Российской Федерации. Поэтому он никакого отношения к России не имеет. Он был вообще против войны. Его творчество – про внутренние переживания людей, которые были ограничены тем временем. Цой – это музыка на века. Его песни актуальны всегда, к любому поколению – старшему, младшему, – потому что он в первую очередь пел про людей. Та энергия, которую он излучает, даже после смерти… Не зря говорят, что Цой жив. 33 года его нет в физическом плане, но сам по себе он жив, он живет в своем творчестве. То есть человек стал, по сути, бессмертным. И символом переживаний своего времени. Он стал эпохой.
– Почему вы поете именно Цоя?
– Свобода. Свобода слова, свобода действий. Чтобы ты мог высказать свои взгляды.
– Что было после вашей перепалки с Пипой?
– Она вызвала полицию, приехала полиция. Нас с Никитой отвезли в отделение, мы написали объяснительную – показания дали, что случилось. Написали признание – так-то так, я это сделал, извиняюсь очень сильно. Потом Никиту отпустили, так как он совершеннолетний. Меня типа не могли отпустить из-за того, что я несовершеннолетний, хотя в 16 лет уже люди несут полноценную уголовную ответственность. По сути, я имел право просто заплатить штраф за мелкое хулиганство, и чтоб меня отпустили, но нет. Они взяли меня, упаковали, в приют отвезли. Мать была тут, в Одессе. По состоянию здоровья она не могла за мной приехать во Львов. И пока мать не сделала необходимые документы вместе с еще несколькими людьми и адвокатами, меня не отпускали.
– Как ваша мама переживала то, что происходило?
– С ума сходила. Сначала голову мне хотела оторвать. Потом поддержала, со словами "Цой тоже шел против всего этого диктата". Вот так.
– Правда ли, что Пипа оказывала давление на руководство приюта, чтобы вас держали там?
– Да, это правда. По словам некоторых людей из приюта, если бы не она, меня могли бы отпустить быстрее и менее затруднительно.
– Сколько времени вы провели там?
– Чуть меньше недели.
– Какая была обстановка в приюте?
– Скорее как в изоляторе. Нас там было трое ребят, с некоторыми я даже сдружился. А Никита принес мне гитару, я и там умудрился сыграть.
– И Цоя пели?
– Ясен-красен. "Стук", "Красно-желтые дни", самое банальное – "Пачку сигарет", потому что все подряд просили ее.
– Вы исполняете только русскоязычные песни или украинскоязычные у вас тоже есть в репертуаре?
– Украинский язык красивый, но из минусов – я не знаю таких исполнителей сейчас, которые бы меня зацепили. Единственное исключение – это Скрябин. Я с ним только поверхностно ознакомлен, но буду это исправлять.
– Возвращаясь к конфликту с Пипой. Сталкивались ли вы когда-либо раньше с подобной реакцией на исполнение песен на русском языке?
– Нет. В Одессе, по крайней мере, никто на это не жалуется, к русскоязычным песням тут лояльно относятся. Да и закон не запрещает публично исполнять песни Цоя в Украине, недавно при Минкульте это разъяснили.
– Как вы относитесь к исполнению песен на русском языке, видите ли вы в этом что-то крамольное?
– Нет, не вижу. Убивает в первую очередь не язык, а человек. Язык – это не более чем способ изречения.
– Планируете ли вы подавать иск против Пипы – за сьемку и выложенное без разрешения видео с вами?
– Нет. Меня это не интересует. Ну, было и было – все.
– После этой истории столкнулись ли вы с хейтом, буллингом, угрозами?
– Максимум в комментах, но очень мало. Пока что вживую мне никто не высказывал.
– Кстати, вы видели, что в ТикТоке был тренд в вашу поддержку?
– Видел, и всем я высказал слова благодарности за поддержку.
– Вас удивила такая реакция?
– Я вообще не ожидал, что весь этот ажиотаж поднимется. Но, видимо, людей это уже все заколебало. Если сейчас запретят, допустим, слушать Цоя, то в скором времени людям, которые спокойно выросли на каких-то своих представлениях, попросту перекроют кислород. Проще говоря, люди боятся за свою свободу. Люди хотят свою свободу отстаивать – свободу мысли, права и слова. То есть они хотят противодействовать какой-либо попытке ограничивать людей.
– На почве внезапной популярности планируете ли вы давать концерты, возможно, выпускать альбом?
– Во всех городах, где нас ждут, мы будем давать уличные концерты или выступать в каких-либо помещениях. Планируем приехать в Днепр, Киев, Винницу, Николаев, Харьков.
– А во Львов?
– Тоже вернемся, но уже при немножко другом раскладе.
– Когда планируете тур?
– Мы готовим альбом авторских песен. Просто нужно время и люди. Потому что пока что нас в группе всего двое – я и Никита. Еще нужен стартовый капитал – на оборудование, расходы на дорогу, аренду и все остальное. У этой славы есть и обратная сторона: люди больше узнают о нас, просят песен, это ответственность. Хочется оправдать их ожидания. Поэтому я дома от тетрадки с ручкой и от гитары не отрываюсь. И ищу новую работу.
– Ваши авторские песни уже можно где-то послушать?
– Пока что они существуют только в демо-версии. По стилю это панк-рок, чисто одесская группа. Мы собираемся возродить панк-рок, потому что он угасает со времен Цоя, "Сектора газа", "Чёрного Обелиска". Мы хотим приблизиться к уровню этих исполнителей.
