В штабе АТО начали делить украинских журналистов на своих и чужих
Спустя два года войны журналист, который отправляется на передовую, сталкивается с целой бюрократической системой, конечная цель которой – фильтрация журналистов по принципу "свой- чужой". Несмотря на то, что военная цензура как государственная регуляция информационных потоков в Украине пока официально не существует, похоже, что власти нашли другой, неформальный способ ограничить "нелояльные" СМИ в доступе к прямым источникам. В первую очередь - в зоне АТО.
Журналистский квест
В 2014 году ты мог сесть в свой автомобиль и, плюнув на любые запреты и формальности, выехать в любое интересующее место на фронте на свой страх и риск. На страх и риск – потому, что до определенного момента на первом периоде войны линии фронта просто не существовало. Поэтому практически любая поездка на "передок" могла развиться в нескольких вариантах – от попадания под обстрел и/или попадания "на подвал" любой из воюющих сторон, до совсем неприятного – ранения или исчезновения. Впрочем, уже тогда действовало правило "согласия принимающей стороны" – журналисту обязательно нужно было договариваться с военными либо с бойцами добробатов для того, что бы они приняли журналиста в расположении своей части. Сейчас поездка журналиста в АТО напоминает компьютерный квест высшего уровня сложности.
"Хлопцы, заявка на поездку в Авдеевку принята. Езжайте, на блок-постах вас пропустят. Но только в сам город" - говорит по телефону сотрудник пресс-службы штаба АТО полковник В.
"А мы же подавали заявку на промку Авдеевки? Как же так? Зачем нам просто в Авдеевку ехать? Нам на передовую нужно, что бы материал делать..." - этот вопрос остается без ответа. После недолгого молчания полковник В. все таки дает информацию к размышлению: "Звоните пресс-офицеру того подразделения, которое там на позициях!"
Номер пресс-офицера десантного батальона приходится искать через знакомых журналистов. В пресс-службе штаба АТО такие номера не дают. Просто потому, что сами часто не знают, кто работает пресс-офицером в том или ином подразделении. А телефонные номера командиров подразделений – военная тайна.
Все-таки получив заветный номер пресс-офицера десантного батальона, договариваемся с ним о визите на промку. К слову, для этого приходится прежде договориться с самым высшим командованием в Киеве. Если есть знакомые в Генштабе, половина журналистского квеста в АТО, считай, решена. Однако есть и другие препятствия и персонажи квеста, которым абсолютно все равно, есть ли у журналиста аккредитация, утвержденный маршрутный лист в штабе АТО и согласие принимающей стороны.
К чести пресс-офицеров подразделений, почти все они работают с энтузиазмом и почти никогда не отказывают журналистам. Но одного энтузиазма мало. Например, в Авдеевке на очередном блок-посту нас, группу журналистов все таки завернули обратно – в штаб пехотного батальона, который контролирует сам город.
Лишь после часа переговоров, нескольких звонков в штаб АТО и выслушивания претензий пехотного командира к десантникам, журналистской группе в сопровождении пресс-офицера десантников было милостиво разрешено проехать к "промке", к той самой позиции, к которой пехотный батальон в Авдеевке в данный момент никакого отношения не имеет.
После посещения "промки" квест продолжается. Несмотря на то, что мы заранее подали и утвердили заявку на проезд в Пески и нас там уже ждут, на блок-посту "Республика Мост" нас снова заворачивают восвояси.
"Кто такие? Журналисты? Маршрутный лист подписали в штабе? Не знаем никакой пресс-службы. Езжайте отсюда, нас никто не предупреждал. И нам все ваши пресс-службы до ж…ы" - невозмутимо отвечают бойцы на блок-посту. К бойцам вопросов нет – служба есть служба, никто не отменял систему оповещений и пропусков на позиции. Звоним снова полковнику В. из пресс-службы.
"Ну вы позвоните командиру подразделения, которое в Песках находится. Нет, сказать какое подразделение находится там не могу. Связаться с пресс-офицером этих подразделений тоже не могу. Вы уж сами там как-нибудь," - отвечает офицер штаба на наш вопрос. К этому моменту мы собственно, уже знаем, какие подразделения находятся в Песках. Есть там и командиры, которые готовы нас принять. Беда в том, что в этих подразделениях еще нет пресс-офицеров, поэтому командирам этих частей может "прилететь" от командования. Поэтому решаем лишний раз не подставлять наших знакомых и едем южней, в Мариуполь. По пути составляем заявку на маршрут на следующие сутки. Через час из пресс-службы штаба нас заверяют, что маршрут утвержден… Но на дату лишь через двое суток. К счастью, опять же благодаря личным знакомствам уже на следующий день мы все-таки едем на передовую.
А уже вечером, нам снова звонит полковник В. из штаба: "Тут такое дело, ваша заявка на субботу ушла в Киев, а там может быть утвердят поездку лишь на понедельник (на дату на четверо суток позже желаемой)".
Квест окончен, мы выполнили некоторые задания, но основной сценарий сорван. Каким-то неизвестным чиновником из киевского СБУ, принявшим недолго думая решение "не пущать".
Знакомые репортеры-телевизионщики уже в Мариуполе говорят, что проблемы с проездом журналистов на передовую в АТО начались последние полгода. "Скорее всего, журналистов начали фильтровать в Киеве по степени лояльности к власти. Поэтому не факт, что вы вообще доберетесь до передовой, вы же из Страны.ua – это издание считается "неблагонадежным". Свои – телеканалы, принадлежащие тем, кто во власти, попадают на передовую без всяких проблем – к их приезду в штабе готовятся заранее и зеленый свет им обеспечен практически на любых участках фронта. Но эти ребята дают только те ролики, которые "ложатся" в общую, заранее утвержденную "картинку" АТО".
Слова знакомых журналистов вполне укладываются в эпизод, увиденный на передовой нашим корреспондентом. Тележурналистка опрашивает молодого офицера о недавнем бое на нейтралке. Тот утверждает, что перед атакой украинских бойцов первой "поработала" наша артиллерия. "Так! – командует бойцу и оператору журналистка. - Об этом мы не говорим. У нас же минские договоренности и все такое!"
Условия квеста
Как в 2014 году, так и в 2016-м командиры фронтовых подразделений почти никогда не соглашались на визит журналистов без согласования с командованием. Исключение – частные договоренности журналистов с командирами отдельных тактических подразделений вроде разведки. Но тогда командиры принимали решение опять же на свой страх и риск и только в тех случаях, если были близко знакомы с репортером. И если о таких несогласованных визитах журналистов узнавало начальство, принимающим изрядно влетало.
Система аккредитаций в АТО, благодаря которой теоретически должны были проходить проверку все журналисты, которые желали побывать на передовой начала работать лишь к концу 2014 года. Сейчас журналисту, желающему лично увидеть, что происходит в АТО, нужно пройти аккредитацию в СБУ, затем в штабе АТО. Но даже получение заветной "ксивы" вовсе не означает, что журналисту включен зеленый свет на передний край.
Пластиковая карточка аккредитации значит лишь то, что о тебе знают в штабе. А для того что бы проехать на интересующий тебя участок фронта, необходимо соблюдение огромного количества условий. И в этом случае работа фронтового журналиста становится похожей на деятельность профессионального логиста в какой-нибудь фирме, которая специализируется на не совсем законных экспортно-импортных операциях. Необходимы личные знакомства с командирами частей и хорошие отношения с ними. Если журналист, сделав расследование, отозвался о командире части негативно, дорога в подразделение ему навсегда закрыта. Даже в том случае, если за корреспондента "заложились" высокие чины в Генштабе – военное правило "Командир части – бог на передовой", никто не отменял.
Также для того, что бы командировка в АТО была удачной и журналист собрал нужную информацию, нужно быть "своим в доску" в СБУ и абсолютно лояльным к власти. Иначе заявку на маршрут, как в нашем случае, "неожиданно" завернут либо отложат на неопределенный срок в Киеве.
К слову, еще в начале войны начали действовать негласные этические нормы фронтовых корреспондентов: не фотографировать бойцов без их разрешения, не снимать общих планов позиций с привязкой к приметным ориентирам и не снимать в прямом эфире смерть военных.
Это правило знают все журналисты, работавшие на передовой. Однако знание правил вовсе означало их неукоснительного соблюдения – часто бывали и до сих пор бывают случаи, когда в видео или фото таки попадало то, что могло быть использовано во вред бойцам. Именно для этого в фронтовых подразделениях были введены должности пресс-офицеров – для сопровождения корреспондентов и согласования съемок и интервью.
Вокруг публикаций и репортажей журналистов с передовой не раз уже разгорались скандалы. Совсем недавний – скандал вокруг поездки и репортажа с передовой – промки в Авдеевке телеканала "Громадский".
Однако причина ужесточения вовсе не том, что репортажи и публикации попадают в поле зрения и сепаратистам. Дело в том, что бюрократические механизмы в штабе АТО потихоньку настраиваются чиновниками на фильтрацию журналистов на "своих и чужих".
Военные туристы едут на передовую без аккредитации
Для остальных граждан без прописки в населенных пунктах зоны АТО была создана система специальных пропусков – она должна была опять же теоретически, отсечь изрядное количество тех, кто старался правдами и неправдами попасть поближе к передовой.
Дело в том, что с началом войны в зону АТО началось массовое паломничество. На передовую ехали все, кому не лень. Кроме журналистов, ехали просто любопытные граждане, которым было просто интересно посмотреть на настоящую "войну". Ехали "военные туристы", которым ушлые пройдохи-коммерсанты обещали "незабываемый тур в реальную войну и возможность пострелять из боевого оружия". Ехали священники различных конфессий, что бы окормить паству на переднем крае. Пробирались в АТО и вовсе "мутные" граждане, некоторые из них при попадании в поле зрения спецслужб, оказывались причастными к многочисленным иностранным разведкам – и не только РФ.
Но больше всего ехало в АТО волонтеров. Многие волонтеры помимо помощи бойцам вещами и продуктами, часто снимали и выкладывали видео-ролики и блоги с фронта в интернет, по существу выполняя роль журналистов – фрилансеров. И вовсе не факт, что на видеороликах волонтеров с передовой всегда было запечатлено лишь разрешенное. Но в силу многих причин, чиновники пока не в силах охватить негласной цензурой волонтеров. Кстати, по словам пресс-офицера штаба АТО Александра Васильченко, аккредитаций для волонтеров до сих пор не создано и поездки их никем не регламентируются.
Интересно, что кроме волонтеров, до сих пор открыт "зеленый свет" и "военным туристам" - за солидные деньги. "Есть агентства экстремальных путешествий, которые делают туры для иностранцев и наших толстосумов на "передок". Их руководители давно нашли общий язык со многими командирами в АТО. И за две – три тысячи долларов любой желающий может проехать на определенный участок фронта на правах "личного гостя" командира. Ехать он будет в личном автомобиле с сопровождающим офицером и с охраной, ни на одном блок-посту претензий не будет. На передке такой турист может снимать на камеру что ему вздумается. А в качестве "вишенки на торте" ему дадут пострелять из боевого оружия," - рассказал капитан ВСУ Алексей Ш.
