День Победы в Украине в этом году прошел без вопиющих инцидентов, коими отличалось празднование на протяжении последних четырех лет. Уходящая натура Петра Порошенко снизила градус истерии вокруг этого дня: ежегодные акции националистов на 9 Мая поощрялись и координировались из администрации президента. Эти акции были частью позиционирования Порошенко с его «окончательным прощай» Советскому Союзу и Российской империи. Другая, порошенковская, Украина, празднует День памяти и примирения 8 мая, а не День Победы 9-го.
С точки зрения официальной украинской пропаганды Победа, так же как русский язык и Украинская православная церковь – инструменты удержания Россией своего влияния на соседнее государство. Значение русского языка сводят на нет языковые законы, канонической церкви – раскол, значение великой победы размывается в рафинированной «примирительной» риторике. Но конечно, Украина все еще не примирилась сама с собой. И никакие выборы пока не способны этого изменить.
Избранный президент Владимир Зеленский решил действовать по принципу «и вашим, и нашим». 8 мая он выложил на общественное обозрение свою фотографию с ветераном Красной армии, чей внук погиб в АТО на Донбассе, и связисткой УПА. Знамя отработанной «примиренческой» технологии, приправленной антироссийским соусом, было взято на вооружение еще Петром Порошенко. Это знамя, которое на самом деле – не что иное, как инструмент дискредитации памяти о страшной войне – поднял, отряхнул и понес дальше не принесший еще присяги новый глава государства.
Уже 9 мая Зеленский постит фотографию с могилы своего деда, погибшего в годы войны, почему-то сравнивает этот день с американским Днем благодарения и приправляет рассуждениями о недопустимости «приватизации» Дня Победы Россией. Этот винегрет из слов и мыслей – новая реальность, в которой предстоит жить Украине в ближайшие годы. За голограммой, сооружаемой политтехнологами этого политика в ситуационных комнатах, все еще не видно реального человека. Украина празднует два дня Победы, а по-настоящему – ни одного.
Оппозиционные силы, которые, казалось бы, должны быть на передовой сопротивления попыткам официоза переписать историю, также ни на шаг не отклоняются от официальных трактовок. Сказано праздновать не победу в Великой Отечественной войне, но победу над нацизмом во Второй мировой – так и делают. Осудить некому – массовку в акциях партии «Оппозиционный блок» составляют не реальные герои войны, коих в украинских городах осталось совсем немного, но люди других поколений, потребляющие знание о войне из телевизионной картинки.
Победа в Украине больше не в подполье. Но ее празднование разрешено в рафинированном виде. Ни красных знамен, под которыми Берлин брали – коммунистическая символика в стране под запретом, ни пятиконечной звезды с серпом и молотом внутри, как символа уже не существующей страны-победительницы. Одна из ее наследниц, Украина, еще не может отказаться от победы, но и праздновать ее по-настоящему, с присущей гордостью и уместным пафосом, тоже уже не может. Город-герой Киев с его Аллей славы и Родиной-матерью, возвышающейся с древних холмов, празднует куда скромнее, чем Берлин или Вена, где ни за военную советскую форму, ни за георгиевские ленты, ни за красные звезды и знамена людей не пакуют в автозаки.
«Над моей Украиной дрались» – говорит герой Леонида Быкова в фильме «В бой идут одни старики». Над той Украиной, где «небо голубее», «земля зеленее» и воздух другой. Эта Украина сейчас потускнела. Союз равных Украин – западной и восточной – державшийся на призрачной толерантности 1990-х и нулевых годов, сейчас все больше напоминает вынужденное сожительство разных по ментальности частей страны, который больше не скрепляет ни великая Победа, ни две бесплодные «революции», так и не родивших иное качество государства.
