Необходимость разобраться в происходящем, в последнее время заметно вылетевшим из привычной колеи, заставляет внимательно прислушиваться к Зеленскому. Только не мешает уяснить границы того, что мы можем от него услышать.
Социолог Андрей Игнатьев как-то заметил, что существует несколько позиций для человека, пытающегося истолковать открывающийся перед ним мир. Это мудрец, который на балконе дворца рассказывает повелителю, как все устроено. Это мыслитель-революционер, втолковывающий массам, почему все нужно менять и, для начала, штурмовать дворец. А есть простак, которому нужно понять, что творится за порогом его дома, из которого он намерен выйти.
Владимир Зеленский, будучи простаком, вдруг оказавшимся в роли повелителя, не склонен к сложным объяснениям. Он носитель воли к изменениям, насущность которых ему кажется самоочевидной. Как и в каком порядке менять, президент не знает и ждет соответствующих предложений и последующих шагов от тех, кто знает. Поэтому Зеленский не про содержание, форма же для него вторична. Все, что он пытается донести, это то, что воля его непоколебима, а энергия бесконечна. Что тут особенно обсуждать? Только повторяться.
Вице-ректор Украинского католического университета Мирослав Маринович в интервью «Новому времени» обращает внимание на то, что у Зеленского нет четкого видения новой страны, а потому неясно, как он может стать великим реформатором. Владимир Зеленский, похоже, и не будет никогда четким в понимании профессора Мариновича, он стремится быть четким в том смысле, который подразумевают в молодежном сленге: эталонно правильным в базовых интенциях. Нынешний президент видит себя гарантом не столько Конституции, ее и прошлые как бы гарантировали, и что? Зеленский гарант своей четкости, которая, в свою очередь, залог того, что все будет как надо.
