С начала апреля перестало действовать соглашение ОПЕК+. Фактически мы только сейчас будем наблюдать реальные цены на нефть, формирующиеся на так называемом физическом рынке.
Ведь все что мы видели до сих пор, включая падение цен до самых низких за последние двадцать лет значений, имело отношение к фьючерсным контрактам, иными словами – к ожиданиям трейдеров на предмет развития ситуации после того, как картельная сделка перестала действовать. А ожидания, заложенные в нынешние низкие цены, и реальность могут совпадать не на сто процентов.
До последнего момента никаких контактов между поссорившимися Москвой и Эр-Риядом, которые могли бы развернуть медвежьи настроения торговцев нефтью, не наблюдалось. Саудиты одно за другим выдавали заявления об опережающем наращивании добычи, Россия просто ждала. Логика Москвы была понятной: обсуждать с картелем новое соглашение по нефти бессмысленно, пока из игры исключена крупнейшая добывающая нефть страна – США.
И вот в конце марта после длительной паузы Штаты первыми нарушили нефтяное молчание. Пена эмоций схлынула и стало вполне очевидно: с точки зрения американской администрации, низкие цены на нефть – это не только, по выражению Дональда Трампа, предел мечтаний, но и очевидная проблема.
США – крупнейший потребитель нефти в мире, и им выгодны низкие цены с точки зрения функционирования обрабатывающей промышленности и транспорта. Но, с точки зрения самих нефтяных компаний, все ровно наоборот.
Красношеий Техас – один из оплотов республиканцев, в буквальном смысле взвыл от обрушившихся котировок, заставив сменить беспечную риторику и Трампа. Техас добывает свыше 20% американской нефти, а его сланцевые месторождения – одни из самых старых – с трудом выдерживают цену на нефть в 30 долларов США за баррель, не говоря уже о рекордно низких значениях, которые мы наблюдаем сегодня.
Свою роль играет и борьба за власть внутри США. Показатели безработицы в стране бьют все рекорды. А пополнять ряды безработных американскими нефтяниками – последнее, чего желал бы Трамп накануне президентских выборов.
Нынешний кризис, хоть и нанес колоссальный удар по фондовым рынкам и американским банкам, финансирующим демократов, дал последним шанс использовать проблемы мировой экономики и США против Трампа. Ведь главным козырем последнего в борьбе за второй срок как раз и были высокие темпы роста экономики и создание новых рабочих мест. Все то, что сегодня рассыпается буквально на глазах.
США уже вступили в переговоры с ОПЕК по поводу новой международной сделки. Поскольку американские федеральные власти не могут вести официальные переговоры с картелем, это было сделано на уровне отдельного штата.
Железнодорожная комиссия Техаса, являющаяся регулятором регионального нефтяного рынка, заявила о том, что примет участие в очередном заседании ОПЕК, которое состоится в июне. Накануне техасские нефтяники обратились в Комиссию с требованием рассмотреть возможность сокращения добычи. Понятно, что устами Техаса сейчас говорит вся нефтяная индустрия Америки.
Ситуация действительно серьезная. Мировые резервные мощности по хранению нефти будут заполнены в течение ближайших месяцев, после чего более никому не нужное черное золото будет просто плавать на танкерах в океане, угрожая сырьевому рынку окончательным коллапсом, а морской флоре и фауне – новыми масштабными разливами нефти. Грета Тунберг будет в шоке.
В то время как Техас выступил фронтменом переговоров с саудитами, переговоры с Россией взял на себя сам Трамп, проведя накануне телефонный разговор с президентом Путиным. В этом смысле ключевая задача Москвы – втянуть США, пусть пока еще не в нефтяную сделку, но в переговоры о ней, выполнена. Америка более не сможет быть главным бенефициаром сокращения нефтяных мощностей картелем и примкнувшими к нему.
Возможно, на наших глазах формируется прообраз новой сделки ОПЕК++, а если проще – глобального нефтяного правительства, задачей которого будет купирование нефтяных шоков. Причем присутствие в таком глобальном картеле США – одновременно крупнейшего производителя и потребителя нефти – позволит не допускать как резкого снижения цен на нефть, так и их необоснованного взлета, как это было в 2008 году, накануне финансово-экономического кризиса, когда цена за баррель перешла планку в 140 долларов США.
Если нынешняя нефтяная война рисует нам картину будущего нефтяного мира, то все не так плохо. Цена того, чтобы усадить за стол переговоров США, оказалась высокой, вероятно, даже слишком высокой, учитывая неопределенные перспективы мировой экономики на ближайшие месяцы и годы.
Но великая нефтяная сделка по результатам большой нефтяной войны станет одним из стержней новой модели функционирования экономических систем вследствие кризиса, который также претендует на то, чтобы стать величайшим в мире.
